Глупые мужья и вздорные жены

Жили в одном селе две вздорные соседки. Стоило им только увидеть друг друга, как между ними начинался спор. А где спор - там и ссора, а ссору - это каждый знает - легче начать, чем кончить.



И чем больше они ссорились, тем злее становились. До того дошло, что не успеет одна рта открыть, как другая уже готова вцепиться ей в волосы.



Наконец и спорить им стало не о чём.



Тогда добрались они до своих мужей. А мужья у них были как раз им под пару - хоть верейки из них вей. Вот они и заспорили, чей муж глупее.



Одна говорит:



- Мой!



Другая говорит:



- Нет, мой!



Одна кричит:



- Да у моего ума не больше, чем у тролля!



А другая в ответ:



- А у моего - ума ещё меньше, чем у тролля!



Одна хвастает:



- Да моему скажи, что кувшин - это топор, он и поверит.



А другая не сдаётся:



- Это что! - говорит.- Моему прикажи иголкой с ниткой землю пахать - он й пойдёт.



И ни та этой, ни эта той не уступает ни полслова.



Тогда одна из них и говорит:



- Давай испытаем, кто из нас ловчее обманет мужа, тогда и видно будет, кто из них глупее.



На том и порешили. Пошептались о чём-то и разошлись по домам.



Вот вернулся муж одной хозяйки из лесу, а она и говорит:



- Что это с тобой, муженёк? На тебе лица нет! Заболел, видно?



- Ещё что выдумала - заболел! Здоровёхонек!



- Нет, уж от меня ничего не скроешь! Сразу видно, что тебя лихорадка бьёт. Иди ложись скорее!



- Да чего мне лежать! Ты бы мне ужин подала...



- Какой там ужин! Сам на ногах едва держишься. Вот-вот упадёшь. Неровён час - и конец придет.



И так она над ним причитала, так хлопотала, что ему и вправду стало не по себе: то в жар бросит, то в холод. А жена на него всё наседает и наседает. Наконец уложила она его, велела руки на. груди скрестить, глаза закрыть, бегает взад-вперёд и приговаривает:



- Ах ты, беда какая! Помирает мой мужик! Как есть помирает! Вот уж и помер. Совсем помер. И не шевелится.



Слушает её муж и диву даётся. Как же он помер, коли всё слышит? И рукой-ногой шевелит потихоньку. А уж есть охота - ну прямо до смерти! Так бы и съел всё, что в кладовке спрятано. Только об этом и думать нечего. Раз жена сказала, что помер,- значит, помер.



Тем временем другая хозяйка вот что затеяла. Как только увидела она из окошка, что муж идёт домой, села она посреди горницы и давай руками перед собой махать, будто чесальным гребнем шерсть чешет.



- Что это ты, жена, придумала? - говорит муж.- Прясть на прялке без колеса - одна только забава, а уж чесать шерсть без шерсти - просто бабья глупость.



- А что же я чешу, по-твоему? - говорит жена.



- А ничего, кроме языка,- говорит муж.



- Вот сразу и видно, что сам ты глуп,- говорит жена.- Глаза-то у тебя есть? Посмотри-ка, ведь шерсть у меня какая тонкая! Нигде такой не найти. И цены ей нет. Всякий, кто понимает, такую шерсть с руками бы у меня вырвал. А я её для тебя припасла.



Тут пододвинула она прялку и завертела колесо.



Прялка жужжит, а хозяйка в воздухе руками перебирает, словно и вправду прядёт шерсть.



- С ума ты спятила,- говорит муж.- Ну что впустую колесо крутишь?



- Как это впустую? Погляди, какая нитка идёт - что паутина. А уж крепкая - не разорвать. Недаром говорится: где тонко, там не рвётся.



Кончила она прясть, стала ткать. Руками в воздухе покрутила и сняла с ткацкого станка ткань, которой не было. Растянула её на столе и взялась за ножницы. Кроит, режет, шьёт, ножницы щёлкают, а игла так и мелькает.



- Ну,- говорит наконец,- вот тебе новая пара.- И руки наверх вскинула, будто вешает одёжу на стену.



Муж только плечами пожимает, а спорить больше не спорит. Может, и верно глаза у него плохо видят?..



На другой день поутру разбудила жена мужа и говорит:



- Сосед-то наш, Нордигорен, помер. Надевай новое платье, идём, сейчас хоронить будут.



И протягивает руки, точно подаёт ему новую одёжу.



- А где одёжа-то? - спрашивает муж.



- А глаза твои где? Надевай живо. Что мне с тобой, как с малым ребенком, возиться?



Стал муж одеваться, руки-ноги поднимает, опускает, а жена вокруг него ходит и приговаривает:



- Ну и ладно сшито!



Так и вышел на улицу. Самому-то стыдно на люди показаться, а услышит, как жена свою работу нахваливает, и храбрее шагает.



Вот и дом Нордигорена. А в доме полно народа.



Ну, когда увидели его те, кто пришёл отдать последний долг покойному, печаль их об умершем не стала больше. Одни в кулак фыркают, другие громко хохочут.



А покойник слышит, что все кругом смеются, и не утерпел: чуть-чуть открыл глаза щёлочкой. Да как расхохочется во весь голос, даже гроб под ним запрыгал.



- Вот это здорово!- говорит.- Ула Серигорен с горя, что я помер, одеться позабыл!..



Народ кругом так и ахнул: покойник заговорил! Попятились все из избы - от греха подальше,- а Ула Серигорен спрашивает приятеля:



- Это что ж такое? Кто же тебя заживо в гроб уложил?



- А кто тебя без одёжи из дому отпустил?



- Да с моей женой разве поспоришь? - говорит один.- Она не то что живому - мёртвому голову заморочит.



- А мою разве переговоришь,- вздохнул другой.- Как заладит своё, так забудешь, на каком ты свете живёшь.



Потолковали они, потолковали и придумали, как им проучить своих жён. И это было самое умное, что они сделали за всю свою жизнь.



А если вы хотите знать, что же они придумали, спросите об этом у берёзового веника.